Гражданская кампания [= Мирные действия] - Страница 50

И если Сигур Форбреттен выиграет дело, Рене все это потеряет. Покачав головой, Майлз двинулся к арочным дверям, где по стойке «смирно» стоял оруженосец Форбреттенов, готовый проводить Майлза к своему сюзерену, а Пима — вниз, чтобы посплетничать вволю.

Оруженосец отвел Майлза в роскошную гостиную с витринным окном, откуда за Звездным мостом виднелся замок. Однако нынче утром окно было затемнено чуть ли не до черноты, и оруженосцу пришлось зажечь свет. Рене сидел в большом кресле спиной кокну. Он мгновенно вскочил, как только оруженосец объявил:

— Лорд Аудитор Форкосиган, милорд!

Сглотнув, Рене жестом отпустил оруженосца, и тот тихо удалился. Что ж, по крайней мере Рене тщательно выбрит и кажется спокойным, хотя и смертельно бледным.

Форбреттен официально приветствовал гостя:

— Милорд Аудитор. Чем могу служить?

— Расслабься, Рене, я не по делу. Просто заскочил на огонек.

— О! — Рене с нескрываемым облегчением выдохнул, напряжение спало — проявилась усталость. — Я подумал, что ты… Я подумал, что Грегор прислал тебя с плохими новостями.

— Нет-нет! Да и в любом случае Совет графов не имеет права голосовать в твое отсутствие. — Майлз кивнул в сторону реки и расположенного на том берегу замка Форхартунг, где заседал Совет. Рене, вспомнив о долге хозяина, сделал окно прозрачным и придвинул к нему кресла для себя и Майлза, чтобы в процессе беседы любоваться видом. Майлз уселся напротив молодого графа. Рене оказался достаточно сообразителен, чтобы предложить августейшему визитеру низенькое кресло, и ноги Майлза не болтались в воздухе.

— Но ты мог оказаться… Ну, не знаю я, кем ты мог оказаться, — пробурчал Рене, усаживаясь и потирая шею. — Я тебя не ждал. Я вообще не ждал никого. Наша светская жизнь увяла поразительно быстро. Судя по всему, граф и графиня Гембреттен стали весьма мало популярны.

— А… Выходит, ты это высказывание слышал?

— Первыми услышали мои оруженосцы. Шуточка гуляет по всему городу, так ведь?

— Хм, ага… в некотором роде. — Майлз откашлялся. — Извини, что не зашел сразу. Когда все это разразилось, я был на Комарре и услышал обо всем только по возвращении, а потом Грегор отправил меня в провинцию, и… А, черт, хрен с ними, с извинениями. Мне чертовски жаль, что все это с тобой приключилось. Голову дам на отсечение — прогрессисты не хотят тебя терять.

— Да? А я считал, что создал им массу проблем.

— Голосование есть голосование. Учитывая, что смена состава Совета графов — событие, случающееся раз в поколение…

— Как правило, — сухо прокомментировал Рене.

Майлз пожал плечами:

— Любые эмоции — штука преходящая. Если твое место займет Сигур, прогрессисты потеряют один голос в будущем поколении графов. Они тебя поддержат. — Майлз поколебался. — Они ведь тебя поддерживают, да?

— Более или менее. В основном. Некоторые. — Рене иронично помахал рукой. — Некоторые считают, что если будут голосовать против Сигура и проиграют, то получат в его лице вечного врага в Совете. А голосование, как ты изволил сказать, есть голосование.

— И какой расклад голосов? Можешь приблизительно сказать?

— Дюжина — точно за меня, дюжина — точно за Сигура. Все решат колеблющиеся. Большинство из которых в этом месяце не разговаривают с Гембреттенами. Не думаю, что все это выглядит обнадеживающе, Майлз. — Рене искоса глянул на гостя со странной смесью пронзительности и нерешительности и ровным тоном добавил: — А ты уже знаешь, как проголосует Округ Форкосиганов?

Майлз прекрасно знал, что ему придется отвечать на этот вопрос, как только он увидит Рене. Понимали это и все графы и их представители, чем в немалой степени объясняется затишье в светской жизни Рене. Те же, кто не избегал Рене, избегали затрагивать больную тему. Имея в течение двух недель возможность поразмыслить над этим, Майлз подготовил ответ.

— Мы за тебя. А ты сомневался?

Рене выдавил неловкую улыбку.

— Я был почти уверен, но в центре вашего округа имеется здоровенная радиоактивная дыра, проделанная цетагандийцами.

— Это все история, мужик. Я улучшил расклад голосов?

— Нет, — вздохнул Рене. — Я тебя уже и так посчитал.

— Иногда один голос решает все.

— С ума схожу при мысли, что так оно есть, — признался Рене. — Ненавижу все это! Скорей бы все закончилось!

— Терпение, Рене! — порекомендовал Майлз. — Не рискуй из-за слишком бурных эмоций возможными преимуществами. — Он задумчиво нахмурился. — Сдается мне, у нас тут имеется два связанных юридических прецедента. Граф сам назначает своего преемника с позволения Совета графов, выражающего свою поддержку голосованием. Именно так стал наследником граф Полуночник.

Рене криво усмехнулся.

— Если конская жопа может быть графом, то почему не может целая лошадь?

— По-моему, именно таким и был один из аргументов, приведенных пятым графом Форталой. Интересно, а не сохранились ли в архивах записи этих заседаний? Если да, надо будет почитать на досуге. Ну, как бы то ни было, Полуночник показал, что кровное родство, хоть его и традиционно придерживаются, — вещь не обязательная. И даже если случай с Полуночником отвергнут, имеется еще добрая дюжина прецедентов, хоть и не столь нашумевших. Решение графа превалирует над кровными узами графа, разве что граф и вовсе не назначает наследника. Только в этом случае в дело вступают родственники и потомки мужского пола. Твой дед ведь был утвержден наследником еще при жизни его… мужа его матери, верно? — Майлз был утвержден наследником своего отца в период Регентства, когда отец стоял на вершине власти и мог протащить это через Совет графов.